#разгребая_архивы 15.12.2017. Про детство не вспомню, а вот на премьеру восстановленной в 2006 году постановки Мадам Баттерфляй аж 1925 года я точно ходила. Кажется тогда пели Ополайс (Баттерфляй), Антоненко (Пинкертон) и Апейнис (Шарплес), но не факт – программки я тогда брала не всегда, а если и брала, то через какое-то время выкидывала.
В этом году, узнав, что теперь роль Чио Чио Сан исполняет этническая японка Хироми Омура, решила, что раз в 10 лет надо освежить впечатления от классической постановки. Первый раз в этом году я сходила 16.09.2017., второй вчера, 15.12.2017. Хироми Омура – прекрасная. Во втором и третьем акте она так раскрывается, что кажется, что все остальные исполнители только обрамление для ее исполнения и уже не важны. Но это не так.
Пинкертон – в сентябре пел Георг Ониани, вчера Андрис Лудвигс. Оба замечателные исполнители, но когда Георг сделал первые шаги по сцене, то было сразу ясно – беспринципный ловелас пришел дурить девушке голову. В финале же оба имели бледный вид – шкодник, вернувшийся за ребенком и желающий как можно скорее закончить историю, по-возможности избежав женских слез и истерик.
Шарплес – Арманд Силиньш и Янис Апейнис соотвественно. Янис в роли статного консула гораздо убедительнее. Кстати, нечастый случай, когда баритону достается роль исключительно хорошего и благородного человека, обычно баритоны в операх вредничают
Остальные исполнители были те же – Судзуки (Лаура Грецка), Бонза (Роман Полисадов), Горо (Гунтарс Рундис), Принц Ямадори (Наурис Пунтулис), Комиссар (Карлис Саржантс), Кэт (Эвия Мартинсоне). Все – на своем месте вне зависимости от величины роли.
Судзуки – преданная служанка, дядя (Бонза) – вышел, эффектно проклял и ушел, Принц, с теплотой относящийся к Чио Чио Сан и все же еще надеющийся на то, что она передумает и выйдет за него замуж. Кэт, чисто по женски немного сочувствует Баттерфляй, но тоже хочет чтобы все побыстрее закончилось и она с мужем могла бы поскорее вернутся домой в Америку.
Красивая классическая постановка, с прекрасными исполнителями, благодаря Хироми становится исключительно настоящей. Все же только этническая японка может так держать чашку чая или ритуальный кинжал кусунгобу. Никаких истерик и маханий руками, сдержанность, но при этом сильнейшие эмоции обманутой женщины. Всем, кто не видел – идти и смотреть.
С того времени я была на этой постановке еще раз, когда в главной партии пела Сонора Вайце. К сожалению, в прошлом году не стало Романа Полисадова (Горо). Зато Ямадори (Пунтулис) у нас теперь Министром Культуры работает 🙂 А Хироми Омура через пару лет пела премьеру новой постановки у соседей, в Тарту.
UPD. Во-первых, пост всплыл в воспоминаниях на FB, а во-вторых, наша опера этим летом в начале июня сдедала запись оперы и ее совершенно бесплатно можно посмотреть и послушать в записи до 2 января 2022 года.
Спектакль в постановке Дмитрия Бертмана с момента премьеры 13 марта 2004 года в разные сезоны то появляется то исчезает из репертуара. Очередное возвращение состоялось между ковидными волнами, в октябре 2020, в этом году два спектакля прошли 7 и 10 октября. Возвращение спектакля в репертуар зачастую и обновление состава. В этом году в партии Тоски дебютировала Дана Брамане, Каварадосси — Раймонд Браманис, Анджелотти – Рихард Мачановскис.
В опере Тоска критически важно наличие сильных актеров-певцов в главных партиях – Тоски, Каварадосси и Скарпиа. Со Скарпиа нам исключительно повезло – Янис Апейнис тот самый барон, шеф полиции, гроза Рима и любитель женщин. Перед ним трепещут, неисполнение приказов или отказы просто невозможны. Что мне особенно нравится в том, как Янис интерпретирует образ, так это то, что нет и намека на растиражированный образ злобного без меры и вульгарного в своих повадках бабника (а во многих спектаклях просто пошлого старикана). Власть, стать и страсть, без всякой чепухи.
Дана и Раймонд Браманисы сыграли и спели, но лично меня не покорили. Причины скорее косвенные. Первая — моя личная стратегическая ошибка — накануне перед спектаклем 10 октября пересмотрела в очередной раз фильм-оперу с Кабаиванска, Доминго и Милнсом, где все идеально – солисты, режиссура, интерьеры, костюмы. Вторая причина – режиссура Бертмана. По сути, все основные, самые эффектные арии (кроме, пожалуй, блестящей арии Скарпиа Va, Tosca! и Te Deum laudamus (шикарный хор!) завершающей первый акт) смазаны. Движения Тоски или Каварадосси в пиковые моменты не очень-то соответствуют музыкальному накалу. Да и в целом, если первый акт вполне, то второй слабее, а третий совсем слаб.
Идея, о которой говорилось в каком-то из интервью, что Скарпиа и Тоска были любовниками и он в общем-то пытается ее вернуть, а не просто пополнить свой донжуанский список оперной дивой – мне нравится. Беда в том, что не смотря на стоящую на рояле в Палаццо Фарнезе фотографию пары, это совершенно не считывается, фотографию даже из первого ряда в деталях не рассмотреть. Но у меня есть 🙂
Как уже упомянула выше, вопросов к режиссуре от акту к акта все больше. Если в первом, где действие происходит в церкви наибольшее изумление вызывают стройные ноги в небесах алтарной картины (явно не Иисуса, уж больно женские ножки, а должно быть распятие Святого Андрея, все же в либретто указана конкретная церковь ), да и картину, которую пишет Каварадосси, тоже непросто идентифицировать как неоконченную картину Марии Магдалены. А уж когда в финале «ножки» улетают и яркий свет нисходит на Скарпиа – это, конечно, эффектно, но немного забавляет, прям божественное преображение Скарпиа.
Дальше больше – когда задержанного Каварадосси приводят к Скарпиа на допрос, он абсолютно бОрзый плюхается в кресло и отвечает так, что неудивительно, что его потом пытают. Ну как пытают. Слабые вопли, конечно, слышны на фоне, один раз выводят в несильно испачканной кровью рубашке. Скарпиа во время пыток кормит аквариумных рыбок, не обращая внимание на суету Тоски. Вот в режиссуре Дали Ибелхауптайте были пытки так пытки! Да и Тоска со Скарпиа торговалась за свободу любимого до последнего. А из-за режиссуры Бертмана короткая, но эффектная ария Vittoria! Vittoria! будто и не исполнялась, не вспомнить. Да и Vissi d’arte в этой режиссуре потерялась. Партия Тоски коварная, хотя казалось бы, роль оперной дивы исполняют оперные певицы. Не просто дебютировать, когда режиссура не помогает, да и костюмы тоже.
Весь третий акт уже видения сошедшей с ума после убийства Скарпиа Тоски. Ходящие по кругу арестанты, фантазии о счастливой прогулке Тоски, Каварадосси и их сына, расстрел. Можно, конечно и так… но когда через два дня не вспомнить, что именно происходило на сцене в момент исполнения E lucevan le stelle – это грустно и недостатки режиссуры. Все же эффектные арии могут быть запоминающимися не только у звезд первой величины, если режиссер грамотно расставит акценты, а не будет увлеченно гонять толпу народу по сцене поперек сути и музыки.
Высший класс поставить Тоску так, чтобы от действий трех главных героев было не оторваться. Получается крайне редко, а ведь опера отличная с хитовыми ариями.
В Te Deum laudamus в конце первого акте духовые нашего оркестра перестарались, думала люстра грохнется, но Скарпиа никакие трубы заглушить не способны.
Общее впечатление все равно хорошее! Пуччини не испортить, а два хороших акта из трех легко делают вечер.
Две одноактные оперы, обе хороши для легкого пятничного вечера.
Виллисы.
Сюжет прост. Естественно, наша опера была бы не нашей, если бы поставлено как написано. Средние века? Лес? Германия? Нет конечно. Сценография (Рейнис Дзудзило) мне визуально очень понравилась – комната Анны, цветочные ряды и огромное надгробие безупречны. Костюмы (Криста Дзудзило) хороши. На хористах так вообще целая гамма нежных оттенков, все в разном и никто не выбивается благодаря созвучности цветов. К режиссуре (Виестур Кайриш) у меня некоторые вопросы. Почему кровать с просыпающийся Анной забрасывают цветами, как могилу? Понятно, конечно, что это предчувствие ее смерти, но …после этого танцы выглядят совсем не в тему, хотя как раз первая часть этой одноактной оперы хоть и с ощущением беды, но еще радостная. Опять же молитва вокруг стола с круглой лампой выглядит забавно. Не удивительно, что не помогла. Надо ли девушкам-хористкам тащить из ванны умершую нагую Анну на кровать? Не уверена. А вот выход виллис – бабулек с костылями, ходунками это отличный ход. Мстительные старые бабки – обманутые невесты прекрасны! Анна (Инга Кална) и Роберто (Раймонд Браманис) – спели великолепно. Остальные тоже соотвествовали.
Джанни Скикки.
Эту одноактную оперу я уже видела в 2010 — она была показана в трилогии одноактных опер «Триптих». Отличная постановка на тему борьбы за наследство остывающего Буозо Донати, с прекрасным юмором. Тут все отлично и логично. Зита, кузина Буозо (Анджела Гоба) и Симоне, кузен Буозо (Роман Полисадов) основные заводилы, хотя и все осталные родственнички те еще мухлевщики, пытающиеся урвать свою часть. Все супер! Плут Джанни Скикки (Арманд Силиньш) – на рекость убедительный пройдоха, обеспечивший дочке (Инга Шлюбовска- Канцевича) достойное существование, воспользовавшись ситуацией. Арманд вообще вчера был хорош – и в роли солидного отца Анны в первой части «Виллисы» и в роли плута Джанни.
В дождливую прохладную субботу 16 марта 2019 в Тарту состоялась премьера оперы Мадам Баттерфляй. Эту оперу в Тарту любят и ставят её часто. Если в Риге постановка идет в почти неизменном виде с 1925 года, то в Тарту (если я правильно поняла), Мадам Баттерфляй ставили часто: в 1927, 1936, 1949, 1952, 1964, 1975, 2004.
Режиссер Роберт Аннус не стал изобретать велосипед и обошелся без режоперских ходов. Я бы сказала, что новая постановка Мадам Баттерфляй – это современная классика. Ничего лишнего, очень лаконично, элегантно с неизменными японскими атрибутами – ворота-тории, кимоно, ширмы, бонзай, танто, цветущая сакура. Сценография сдержанная и практически не меняется. Очень аккуратная работа со светом, оттеняющая настроение разных мизансцен – а всего-то разная подсветка задника с изображением гор вдалеке. Да, банально и кто-то скажет, что это штампы, но когда это все вместе создает настроение, но не нагружает и не мешает следить за развитием истории любви и смерти Чио Чио Сан, то пусть уж лучше такие «штампы».
Долго и подробно описывать, как именно поставили оперу не имеет смысла – все развивается по сюжету. Классика с замечательными исполнителями, на которую можно приходить в любом возрасте без какой-то особой подготовки. Хочу отметить две особо удачные, на мой взгляд, находки (перед самым возвращением Пинкертона) – нежный хореографический этюд в исполнении японской балерины, служащей в балетной труппе театра Ванемуне Саяки Нагахиро. Получилась мечта о любви под сакурой – легкие плавные движения в многослойном шифоновом кимоно серо-бело –розовых оттенков. Нежность и красота. И второй момент – появление птиц. После этой весны, сакуры, птиц и танцев, смерть Баттерфляй вызывает особенно щемящие эмоции.
Правдивость японскому колориту придает участие хорошо знакомой рижанам японской сопрано Хироми Омура. Роль Чио Чио Сан Хироми играла многократно в разных театрах и постановках, поэтому ее действия максимально естественны, никакой натянутой игры, а проживание роли.
Пинкертона играет польский тенор Рафаль Бартминский – обаятельный пройдоха почти под два метра, зубы заговаривает девушке виртуозно.
Шарплес – наш опытный американский консул Янис Апейнис. Накосячил Пинкертон, а отдуваться, успокаивать девушку, находить правильные слова приходится консулу. Тут уж надо эффектно покурить и все обдумать.
Судзуки – Александра Ковалевич, именно она играет в театре Ванеймуйне Кармен. В роли Судзуки тоже хороша. Прекрасно понимает, что мечтам хозяйки не суждено сбыться, но поддерживает наивную Баттерфляй изо всех сил.
Вчера малый дом театра Ванемуйне был наполнен прекрасными голосами любимых актеров. Чистое удовольствие и заслуженные продолжительные овации.
Однозначно ехать в гости к соседям, смотреть и наслаждаться. Кстати, театр Ванемуйне расписание на весь сезон выкладывает уже к концу мая, так что план поездки можно составить очень своевременно и купить отличные билеты.
Манон Леско в нашей опере это действительно красивое зрелище. Вся постановка – сплошное удовольствие для глаз. Мраморная колонада, полукругом обрамляющая сцену, элегантные костюмы, скульптуры. Да, можно сказать, что сценография (Мартиньш Вилкарсис) скучновата. Мраморный полукруг колоннады практически не меняется за весь спектакль, разве что в 3 и 4 части часть мраморной обшивки по центру снимают, обнажая металлический каркас арок.
Тем не менее, даже в таком достаточно статичном пространстве удалось создать соотвествующее ситуации настроение. В первом акте свадьба друга де Грие Эдмонда (Раймонд Браманис) — столы накрыты, гости поют и развлекаются. Во втором акте, в доме Жеронта, благодаря античным скульптурам, хрустальным люстрам и многочисленной челяди вплне удалось создать образ богатого дворца, золотой клетки, в которой заперта Манон. В третьем, уже частично с металлическом остовом без мраморной облицовки сцена вполне соотвествует порту, где готовят к отправке в Америку скульптуры и Манон в ссылку. В четвертом металлический остов не мешает воспринимать видеопроекцию.
Небольшой оффтоп: мои частые походы в оперу в этом месяце сыграли со мной шутку (не злую). Прошлую пятницу я была на Виллисах. Там главный герой Браманиса не женился и вилиссы ему жестого отомстили – парня довели до могилы. Он урок выучил и в этом спектакле прямо с его свадьбы и начинается действие, аж до увертюры 🙂 Спешная женитьба не спасла — в этот раз не он “кинул” невесту, а молодая жена сбежала к прежнему любовнику Жеронту, как только Манон освободила место содержанки.
Режиссер Инара Слуцка внесла новые акценты в классическую историю. Действие начинается со свадьбы Эдмонда со слабослышащей девушкой (актриса Национального театра Зане Домбровска, роль без слов). Свадьбу оплачивает Жеронт де Равуар и как уже потом становится понятно, он бывший (да и будущий) любовник молодой супруги Эдмонда. Для чего появляется новый персонаж? Может для того, чтобы показать, что такие, как Манон, которые никак не могут определиться, жить с любимым в шалаше или с нелюбимым во дворце, встречаются часто и во все времена? Опять же Кавалер де Грие из бедного студента превратился в священника, друга Эдмонда. На мой взгляд, такая трактовка вполне оправдана. Книгу написал аббат и там вроде де Грие учился в семинарии, а после смерти Манон он уходит в монастырь. Да и трагедя де Грие проявляется ярче – он бросил все, забыл об обетах и служении, но, не смотря на всю любовь, не обрел счастья.
Жеронт по режиссерской задумке уже не старикан-извращенец, а вполне себе респектабельный коллекционер предметов искусства. Однако, в одной сцене становится не по себе и понятно, что он не просто богач, а все же человек с гнильцой. Во втором акте он приходит домой с богатыми друзьями и демонстрирует им свое новое приобретение — Манон. Гаденько выглядит, когда богатые дружки, попивая шампанское, оценивают Манон как неодушевленный предмет. Удачная, мол, покупка.
Очень красиво решена финальная сцена. Пока солисты поют на сцене, последнее путешествие проиллюстрированно видеопроекцией. Жена Эдмонда с любовником (не Жеронтом, кстати) бредут по пустыне и она умирает. Получается, что введенное режиссером новое действующее лицо – слабослышащая жена Эдмонда повторяет судьбу Манон. А еще на цене стоят стулья, как в кинотеатре, и на них шесть девушек, одетых точно так же как Манон, сидят спиной к сцене и смотрят на события, развивающиеся на экране. Сколько еще таких Манон и когда они определятся в своем выборе?
В целом, исполнители мужских ролей очень порадовали. И вокально исполнили прекрасно и в роли вжились замечательно.
Кавалер Де Грие (Сергей Поляков) – хорош. Видно развитие характера – священник, который даже от вина отказывается. Страстно влюбленный в Манон, забывший о долге и целибате. Ревнующий к Жеронту, глубоко любящий Манон мужчина, готовый идти за любимой не край света.
Жеронт де Равуар (Кришьянис Норвелис) – коллекционер искусства в очень широком смысле. Женщины для него тоже предмет искусства и уж если он решил заполучить даму для интерьера – он ее получит рано или поздно. Большие деньги помогут. А уж если красотка окажется непокорной, то можно её в Америку сослать и заменить на более покладистую.
Брат Манон (Янис Апейнис) очень убедительный. “Ballītes, meitenes, daudz alkohola”(с) 🙂 Леско немного непутевый любитель красивой жизни. В первом действии успел ПОдраться и НАдраться, перекинуться в картишки, приударить за девицами и проморгать, когда де Грие с сестрой сбежали. Пристроив сестру к богатенькому, урвал от жизни все – шопинг, хористки и полная Dolce Vita. А уж когда ему стало ясно, что всему кранты – хоть бусы сестры жемчужные по карманам припрятать на черный день. Красава 🙂 Но тем не менее, от сестры не на шаг и старается сделать все возможное, чтобы даже в неудачных обстоятельствах никто не пострадал.
Манон (Наталья Креслиня) на мой взгляд, единственная из солистов, которая очень старалась и сосредоточилась на технике. В итоге спела нормально, а вот сыграла не очень. Как Манон мне показалась неубедительной.
Режиссура и сценография в спектакле таковы, что с подбором на роль главной героини не просто – она должна быть классической скульптурой, только живой. Асмик Григорян под это определение подходит идеально. А если солистка старше, или с более округлыми формами, то впечатление смазывается. По хорошему, так быть не должно. В спектакле при любом составе нужно, чтобы актерский ансамбль не распадался из-того, что внешность солистки не совсем подходит под режиссерскую идею.
Для тех, кто не любит современные трактовки в опере, но и на совсем «нафталиноый» вариант не пойдет, Манон Леско – отличный выбор. Без сюрпризов, ровный, визульно красивый. Однозначно идти и смотреть.
P.S. А субтитры в опере не работали и это даже к лучшему — не отвлекали от игры. И так все понятно.
То́ска — опера Джакомо Пуччини в трёх действиях на либретто Луиджи Иллики и Джузеппе Джакозы по одноимённой драме Викторьена Сарду (1887), написанной, между прочим, специально для великой Сары Бернар. Драма шла с большим успехом, неудивительно, что композиторы заинтересовались сюжетом. Премьера оперы состоялась в начале ХХ века – 14 января 1900 года. Согласно либретто, действие оперы происходит в июне 1800 года в Риме. Даты, указанные Сарду в его пьесе, более точны: день, вечер и раннее утро 17 и 18 июня 1800 года.
Зачастую действие оперы Тоска переносят в Рим эпохи Муссолини, что объяснимо – ведь тогда шефа полиции Рима барона Скарпиа можно сделать очевидным злодеем и фашистом. Это куда проще и понятнее аристократа на высокой должности, пользующимся своим положением в обольщении несговорчивых красоток. Музыка от переноса в другую эпоху не страдает, особенно, если на главные роли подобраны хорошие исполнители и все трое составляют сыгранный ансамбль.
В Vilnius city opera действие тоже перенесли в Италию 40—ых годов прошлого века. Время наиболее ярко отражено в костюмах и прическах – хористки точно сошли со страниц журнала мод предвоенной поры. Хора в этой опере не так много, поэтому оценить все костюмы не успеть (разве что вздрогнуть от униформы чернорубашечников), тем более, что как это всегда бывает в постановках Дали Ибелхауптайте, костюмы, не смотря на общую стилистику, совершенно разные – есть что поизучать, на девушках особенно.
Сценография очень лаконична, но при этом позволяет обыграть все ключевые моменты сюжета: практически на строительных лесах наискосок лежит огромный массивный каменный карниз (палаццо Фарнезе? Похож…). Множество металлических трубок образуют под карнизом как бы разные ниши – в первом акте, в центральной нише у «стены» стоит множество свечей и таким образом ниша это и церковь и капелла семьи Аттаванти в ней, где прячется сбежавший из тюрьмы республиканец Анджелотти. Во втором и третьем актах ниши частично закрывают «металлическими» стенами, перед одной по центру ставят массивный стол шефа полиции барона Скарпиа, справа за стеной с дверью пыточная, которую будут эффектно разворачивать к зрителю и Тоске во время пыток Каварадосси. Слева стена вначале будет сценой во дворце Фарнезе, где Тоска выступает на торжественном концерте, а уж после концерта приходит к Скарпиа. В третьем акте эта же стена станет тюрьмой и площадью, на которой расстреляют Каварадосси и погибнет Тоска.
Первый акт. Сбежавший из тюрьмы Анджелотти (Кшиштов Бондаренко), бывший консул Римской республики, прячется в церкви, в капелле своей семьи Аттаванти (его сестра оставила ему в условленном месте ключ от капеллы). Художник Марио Каварадосси (Ованес Айвазян. Кстати, знаете, что великого мариниста Ивана Айвазовского звали Ованес Айвазян?), работает в церкви над образом Марии Магдалины. Увидев его и зная, что Марио сочувствует республиканцам, Чезаре Анджелотти просит его о помощи и Каварадосси объясняет, как добраться до его домика и там спрятаться. В церковь приходит Тоска (Светлана Касьян), узнает в портрете Марии Магдалины черты маркизы Аттаванти, закатывает Каварадосси сцену ревности, но тому удается ее успокоить и развеять сомнения. Вслед за сбежавшим Анджелотти в церковь приходит шеф полиции Скарпия (Янис Апейнис) со своими приспешниками и устраивает обыск. Находят пустую корзину – ризничий (Роман Кудряшов) объясняет, что буквально полчаса назад она была полна провизии для художника. Все ясно: Каварадосси помог беглецу. Скапиа находит и веер с фамильным гербом, оброненный сестрой Анджелотти, а увидев, что образ Магдалены очень похож на маркизу, понимает, как возбудить ревность Тоски и заполучить, наконец, оперную диву. Тем более, что возлюбленного Тоски и своего соперника Каварадосси он теперь может быстренько отправить на эшафот за пособничество преступнику. Приходит Тоска и Скарпиа прекрасно удается поселить сомнения в ее сердце – а что если действительно Каварадосси изменяет с маркизой Анджелотти? Церковь заполняется народом и начинается служба в честь победы над Наполеоном (в данной постановке вся обстановка не наполеоновской эпохи, естественно. Людям, включая детей хористов в форме соответствующей детской патриотической организации, раздаются флажки партии, малышня и взрослые заканчивают исполнение, вскинув руки в характерном фашистском приветствии).
Что это Италия времен Муссолини понимается вполне четко и по виду и по действиям полиции, хотя, конечно, форма и нашивки с эмблемами вовсе не точная реконструкция. Нужен образ эпохи и нужно показать конфликт между «фашистом» Скарпиа и «антифашистом» Каварадосси. Я прекрасно понимаю, что объясняю очень сильно упрощая, но в либретто тоже заложен политический конфликт. Мужчины не только друг друга не переносят из-за любви к одной женщине, они и идеологические враги.
Любовь, на мой взгляд, тоже у всех относительная – Скарпиа практически как Дон Жуану нужно записать себе в список побед новый трофей; Каварадосси просто художник, а в него влюблена звезда оперы — приятно; для Тоски по-большому счету любовь к художнику тоже блажь – богатые поклонники надоели.
Пока звучит TeDeum, Скарпиа остаётся в церкви, но он целиком поглощён своим коварным планом. Va, Tosca – блестящее исполнение, до мурашек, очень сильная концовка первого акта.
Отступая от пересказа оперы… по либретто Скарпиа коварный злодей, но по музыке это не чувствуется, особенно в лиричной Tosca Divina первой части (которая по настроению, не по музыке, мне даже немного напоминает дуэт Дон Жуана и Церлины – этакое галантное заговаривание зубов даме, льет сладкий мёд, в который так легко влипнуть). Безусловно, пытки Кварадосси, непристойное предложение Тоске вполне соотвествуют описанному в либретто образу, но музыка не о том, как мне кажется. Хотелось бы узнать, мне кажется такое несоответствие или нет? В рижской постановке по задумке режиссера до происходящих в опере событий, когда-то давно, Скарпиа и Тоска были любовниками и он пользуясь своим положением хочет ее вернуть. Эта версия, как мне кажется, больше подходит к музыке, хоть и совершенно не соответствует либретто (вернее, придумана Бертманом дополнительно).
В антракте рабочие сцены немного меняют декорации: со стен убираются «пазлы» — части фресок, стены становятся металлически-серыми, добавляются «железные» стены казематов с одной стороны, сцена с другой, появляется кабинет Скарпиа. Плаццо Фарнезе большой – пока в одной стороне дворца Тоска поет на концерте в честь победы, в другой части Скарпиа допрашивает Каварадосси – его арестовали. При проведении обыска у Каварадосси полицейский агент Сполетта не нашел там Анджелотти, но застал там Тоску. Скарпиа посылает своего жандарма за Тоской.
Сцена второго акта решена наиболее эффектно и напряженно. В тёмный кабинет входит Скарпиа. Кажется, он немного нетрезв. Зажигает на столе настольную лампу, наливает себе виски. Выясняет у своего агента Сполетто подробности ареста Марио и ждет, когда после концерта к нему придет Тоска. Скарпиа начинает расспрашивать Тоску, где прячется Анджелотти, она не выдает секрет. Он подает знак – и его приспешники разворачивают пыточную – мы видим, как прикованный за руки на цепях на коленях стоит немного окровавленный Каварадосси и его продолжают избивать, он успевает сказать, чтобы она не выдала, где прячется Анджелотти. Еще один знак шефа полиции и пыточную разворачивают – теперь мы только слышим крики Марио из-за стены. Торг с Тоской за свободу Каварадосси продолжается, но Тоска не выдает секрет. И вновь перед нами сцена пыток – Каварадосси обессиленный, уже в изрядно окровавленной рубахе висит на цепях. Сильный аргумент. Тоска сдается и рассказывает, где прячется Анджелотти.
Каварадосси понимает, что Тоска всё рассказала. Неожиданно приходит известие о победе Наполеона в битве при Маренго. Каварадосси не скрывает своей радости (прекрасная ария «Vittoria! Vittoria!«). Скарпиа отдаёт приказ казнить Марио утром. Тоска умоляет о пощаде, Скарпиа предлагает освободить Марио в обмен на ночь с ним, мол, не велика цена. Тоска шокирована: лучше умереть. Пока она поет арию Vissid’arte Скарпиа сидит за столом и постепенно теряет терпение. Стенания оперной дивы бесполезны – оба знают, что непристойное предложение шефа полиции единственный способ спасти возлюбленного Тоски. Скарпиа неторопливо снимает пиджак, вешает на спинку стула. Тоска мельтешит перед ним, умоляя пощадить. Он расстегивает манжеты рубашки. Мольбы, мольбы. Снимает жилетку. Тоска не унимается. Расстегивает несколько верхних пуговиц на рубашке… ну все, хватит! В два шага подлетает к Тоске, резко берет в охапку на руки и относит к столу, где накидывается на нее уже без всяких церемоний. Она сопротивляется и… к счастью для Тоски, подручный Скарпиа приносит весть о том, что Анджелотти при аресте застрелился.
У неё последний шанс – если она не согласится, возлюбленного убьют. Она соглашается. Скарпиа объясняет, что не может просто так отпустить Марио, казнь будет инсценирована, патроны будут холостыми. Тоска просит доказательств, что Скарпиа их отпустит, он выписывает пропуск – возлюбленные смогут покинуть Рим, естественно, пропуск не отдает сразу – певица должна выполнить свое обещание. Пока он отдает последние распоряжения, Тоска берет со стола кинжал и пряча его за спиной, садится на стол, стараясь всем своим видом показать, что она готова выполнить обещание. Но как только Скарпия сжимает ее в объятиях в предвкушении страстрой ночи, она его закалывает. Умирает как в кино (хоть лица и не видим) – предсмертные конвульсии (без перебора, ровно столько сколько надо), голос будто тонет в залитом кровью горле. Жуть! Замирает и не шелохнувшись лежит на столе, пока весь «кабинет» не уезжает медленно за стену в темноту. Тоска же, вытащив пропуск из кармана брюк покойного быстренько побежала паковать чемодан и переодеваться – настоящая дива не забудет принарядиться, даже если только что человека зарезала. Сбегать надо в красивом и стильном костюме, а не полуразорваном вечернем платье. Кстати говоря, вечернее платье на тонких лямках было прекрасно и очень шло красавице Светлане: черный шелк по фигуре в пол и «золотая обертка» — что-то вроде корсета с асимметричной баской, с красной подкладкой. Скарпиа эту обертку конфеты “Ferrero Rocher” разворачивал с удовольствием 🙂
История близится к финалу. Каварадосси готовится к расстрелу, просит охранника написать последнее письмо возлюбленной. Звучит всем известная прекрасная ария Elucevanlestele. Появляется Тоска, рассказывает, как выторговала пропуск, убила Скарпиа и что казнь будет имитацией, патроны холостые, но он должен упасть, будто все по-настоящему. Оба счастливы, думают, что спасены. Они не подозревают, что Скарпиа отдал приказ провести казнь по-настоящему, потому что для Тоски его фраза «расстрелять как Пальмьери» означала совесем не то, что для его помощников. Ну что ж, он обманул Тоску, а она его зарезала. Тоска понимает это, когда не может после казни растормошить Марио, в этот же момент прибегают помощники Скарпиа – он нашли его мертвым и сразу поняли, кто убийца. Тоска выхватывает у ближайшего полицейского револьвер и стреляется (в оригинале либретто бросается с башни, но тут сценические возможности ограничены, упасть некуда).
Вот уже пятый раз я вижу оперу в режиссуре Дали Ибелхауптайте (до Тоски видела оперы Фауст, Самсон и Далила, Трубадур и Онегин) и каждый раз в восторге. Можно только восхититься, как Даля при своих скромных возможностях, отсутствии подходящего помещения вот уже больше десяти лет ставит такие достойные продуманные постановки и приглашает замечательных исполнителей. Тоска не стала исключением. Очень понравились все трое исполнителей главных ролей – для каждого это уже знакомые партии (для Светланы Касьян роль Тоски особо часто исполняемая в самых разных театрах, даже Папа Римский оценил её Тоску). Все вели себя на сцене максимально естественно, прекрасно зная характеры и мотивацию своих героев. Замечательно исполнили все свои хитовые арии и речитативы. Анджелотти и ризничего играли молодые, менее опытные актеры, что не сказалось на вокале, но немного отразилось на их актерской игре. Но это мелочи, с опытом придет. Потенциал есть.
К сожалению, в это раз оперу играли в зале Компенса. Там нет такой акустики, как в Доме Конгрессов – домашнем зале Литовского государственного симфонического оркестра, где я слушала все предыдущие оперы Vilnius City Opera. Поэтому пришлось использовать микрофоны. Вначале это мешает, но потом погружаешься в действие и перестаешь на это обращать внимание. Если я правильно поняла, то дом Конгрессов закрывают на реконструкцию.
К сожалению, фотографий и видео со спектакля никаких нет. Так что уж что нашла в сети из фотографий с премьеры 2016 года. Со Светланой Касьян фотографии есть, а вот со всеми остальными исполнителями нет, но все равно поставлю, чтобы было представление о том, как это было.
P.S. вообще удивительная опера. Может быть ужасно тоскливой — ведь всё в замкнутом пространстве, за короткое время, из “движухи” пытки и смерть. В зависимости от режиссуры, возраста, комплекции, амплуа исполнителей можно достигать разной интонации и даже симпатизировать разным героям. Теперь жду постановку на фестивале в Сигулде этим летом — что получится у наших?
Партер 